Представленные в галерее работы выдающихся закарпатских художников антиквар Николай Белоусов начал собирать еще в 1990-е годы, выкупая их у семей художников и представляя в таких залах, как, например, Киевский музей русского искусства, где в 2006 году можно было увидеть несколько работ Адальберта Эрдели. Теперь часть обширной коллекции господин Белоусов выставил на своей территории и настаивает на том, что в таком количестве и качестве работы именитых закарпатцев – Адальберта Эрдели, Иосифа Бокшая, Андрея Коцки, Антона Кашшая, Федора Манайло и Юрия Герца – не представлены ни в одном музее мира. Однако живопись эта является прежде всего национальным художественным достоянием, так сказать, украинской начинкой расхожего понятия "художники родной речи".

Основу живописной антологии составляет подборка работ Адальберта Эрдели – от ученических рисунков углем 1910 года до поздней живописи 1940-1950-х годов, где пасмурный колорит большинства работ художника заметно проясняется и в то же время "приземляется": "Санаторий 'Синяк'" и "Натюрморт с лимонами" насыщены соцреалистической буквальностью изображения. А удивительные пейзажи 1930-х годов изобилуют миражами, в которых прибрежные деревья при едва заметном смещении угла зрения легко превращаются в водяные лилии (как в "Речном пейзаже"). Ощущение таинственности усиливают и всевозможные оттенки фиолетового – любимого цвета Эрдели,– а также почти символистский "мотив трех сосудов" (варьируется от простых стаканов до кубков и ваз), который бодро кочует по его полотнам – от "Пейзажа со статуэткой" к "Натюрморту с купальщицей" – и плавно перемещается в работы других художников (например, натюрморты Карела Якубека).

Чем фантастичнее выглядит живопись Адальберта Эрдели, тем кинематографичнее и реалистичнее воспринимаются полотна Иосифа Бокшая. Совсем иной Бокшай-сын: в фокусе его небольших песочно-зеленых пейзажей – одинокие деревянные церквушки на широких полонинах. Пейзажи Адальберта Мартона отличаются нетипичным для большинства закарпатцев мазком: резким и прямым, очень геометричным. Кажется, что он картину не пишет, а конструирует из продолговатой белой черепицы, оставляя небольшие просветы для синего и коричневого ("Зима в Карпатах"),– как, впрочем, и Федор Манайло лепит свой "Ручеек в лесу" из мягких клубочков зелени. Рядом – пронизанный ярким солнечным лучом "Зимний пейзаж" Антона Кашшая буквально выстреливает светом. А "Лучик солнца, затерявшийся в ветвях" Бедзира, как и его же "Они",– напротив, некая декоративно-плоскостная графика без световых выпуклостей, которая так и просится на книжные страницы.

По работам Юрия Герца становится понятно, что Иван Марчук – далеко не единственный среди украинских художников заложник собственной уникальной техники. Все три полотна Герца, выставленные в "Ню Арте", похожи на скриншоты изменчивых картинок калейдоскопа: из осколков синего, красного и белого он строго в ряд строит горы, хаты и людей (как в "Верховинском свадебном мотиве"), однако ощущения надуманности и декоративности при этом не возникает.

http://zakarpattya.net.ua