Всього: 3486 Нових сьогодні: 0 Нових учора: 0 Нових за тиждень: 0 Нових за місяць: 0 Із них: Новачків: 1111 Продвинутих: 2363 Журналістів: 5 Модераторів: 3 Адмінів: 4 Із них: Чоловіків: 2733 Жінок: 753
Вместо пролога.
Метро. Половина первого ночи. На одной из станций, на лавочке, сидят
два мужика. Оба – в сракотень. Один пытается улечься на лавочку,
постелив на неё старые газеты, а второй выдёргивает у приятеля из-под
жопы газетный лист, и начинает вслух читать свой гороскоп:
- Тельцов сегодня ждёт головокружительная ночь. Вот заебись мне повезло! Вася, а ты кто по гороскопу?
- Рыба, бля!
- Тогда слушай. Сегодня звёзды обещают рыбам занимательное приключение в самом конце дня. Тоже заебись. Ты в гороскопы веришь?
- Да говно все эти гороскопы. Пиздят они всё.
Тут из-за колонны появляется широко улыбающийся мент, который подходит к мужикам, и громко говорит:
- Да нет, не пиздят…
(с) Боян.
***
Шол дождь. Как щас помню. Небо такое хмуро-сопливое, мысли суицыдные, груди висят уныло. Жизнь гавно.
А когда жызнь гавно, что происходит? Правильно. Кто-то тебе звонит.
Звонит, чтобы сообщить тебе о том, что дождь идёт, небо хмуро-сопливое,
сисек нету, и жыть не хочецца. Не знаю как вам, а мне почему-то в такие
сложные моменты всегда звонит Ершова.
- Привет! – Трупным голосом здороваецца Ершова, а я молчу. – Что, тоже всё хуёво, и сиськи как-то несвеже выглядят?
- Угу. – Подаю голос, и смотрю в окно. Там кал полный. – Я хочу умереть.
- Я тоже. – Ершова знает, когда мне нужна поддержка. – Я тоже. Так сделаем это вместе! Приходи щас ко мне. У меня текила есть.
Текила это хорошо. Вернее, плохо. С текилы я быстро нажыраюсь, и меня
тошнит. Но в такой хмуро-сопливый день такие мелочи как-то похуй.
Ниачём. Всё равно умирать не севодня, так завтра.
Собираюсь, выхожу на улицу, иду к Ершовой. Возле её подъезда наступаю в
чей-то какашняк, но даже не говорю «Блять, штоп тебя пидоры казнили,
сука». Я просто иду к Ершовой.
Пить и умирать.
- Пришла? – Зачем-то интересуется Юлька, открыв мне дверь.
- Нет. – Мрачно докладываю я. – Приехала. На лифте. Текилы не вижу.
- Правильно хихикаешь. – Ершова, судя по внешнему её виду, меня
наебала. Умирать она не собираецца. Слишком уж цветуща. И шутит ещё,
Коклюшкин в картонном лифчике. – Текилы нет. Нахуй текилу. Жызнь
налажываецца, Лида.
Не вижу я этого. Не вижу. Хоть убейте. У Ершовой, может, и
налажываецца. А у меня по-прежнему всё хуёво. О чём я тут же и сообщаю.
- Сука ты, Юлия Валерьевна. Я к тебе шла пить текилу и умирать. Ты
меня, получаецца, паскудно обманула. Извольте получить пиздюль.
Я вскинула бровь, и ноги растопырила. Получилось очень свирепо. А Ершова не пугаецца.
- Ты веришь гороскопам? – Вдруг ни с того, ни с сего спрашивает.
- Если только они обещают мне ништяки и еблю. – Я зачем-то вывернула наизнанку свою душу.
- Тогда сегодня наш день, Лида! – Ещё больше обрадовалась Юлька, и дала
мне дружеского подсрачника. – Чо ты тут раскрылатилась посреди
коридора? Я и так знаю, что ты свирепа как сам пиздец. Давай, скидывай
свои кирзачи, и дуй на кухню. У меня план есть.
- Чуйский?
- Пиздюйский, дура. У меня гениальный план есть. Щас поделюсь, если ты рожу попроще сделаешь.
Мрачно плетусь на кухню. Скидываю с табуретки наглую Юлькину кошку
Фифу, сажусь, и начинаю пальцем рисовать на столе невидимую жопу. Ибо,
я напомню, суицыдные мысли, и жызнь говно.
- Слушай меня! – Торжественно объявила Ершова, наступая на Фифу, отчего
та непредсказуемо кинулась на мою ногу, и начала остервенело её драть.
– Вот он: журнал «Лиза».
- Охуительный план. – Одобрила я Юлькин литературный вкус, и оторвала
от ноги кошку. – ты предлагаешь мне запечь цуккини с турнепсом по вон
тому рецепту?
- Нет. Я предлагаю тебе прислушаться к советам астрологов. – Юлька
перелистнула страницу с рецептами, и помахала у меня перед лицом
фотографией с каким-то страшным трансвеститским ебальником. – Михаил
Семёнов, знаменитый астролог, оказываецца ахуеть какой Нострадамус! Щас
объясню, почему.
Юлька шлёпнулась жопой на край стола, сев на мои пальцы, и принялась читать вслух:
- «Водолей. Водолеи сейчас переживают кризис…» Видиш, прям всё в точку!
Так… «Жизнь кажется Водолеям напрасной, появляются суицидальные мысли.
Это первые признаки депрессии» Не, ты смотри: прям всё как про меня!
Так, чо тут дальше… А дальше всё хуёво, потом ещё хуёвее… Где это,
блин? Вот. Вот, слушай: «Но двенадцатого ноября всё изменится. Вечером
таинственные силы будут тянуть вас на улицу. У вас не будет сил им
сопротивляться. В ночь с двенадцатого на тринадцатое ноября роковая
встреча перевернёт всю вашу жизнь»
Ершова замолчала, и вызывающе посмотрела на меня. Я пожала плечами:
- Ну, клёво. А я тут причём? Ты хочешь сказать, что я и есть та самая
таинственная сила, которая должна тебя выволочь на улицу, навстречу
роковой встрече?
- Нет. Теперь слушай свой гороскоп. Ты у нас кто?
- Овен.
- Овен. Правильно. Тогда слушай: «Овны сейчас переживают кризис»
Видишь, а? Слушай дальше. «Жизнь кажется Овнам напрасной, появляются
суицидальные мысли. Это первые признаки депрессии» Понимаешь, да? Чёрт,
этот Семёнов яибу какой астролог! Всё-то он знает, баллин.. Читаем
дальше…
- Не надо дальше. – Я уже разгадала план паскуды-астролога. – Дальше
всё будет хуёво, потом ещё хуёвее, а двенадцатого ноября некие
таинственные силы вытащат меня на улицу и там на меня свалицца мешок
ништяков. Так?
- О, нет! – Возликовала Ершова! – Хуй тебе! «Двенадцатого ноября всё
изменится! Кто-то из ваших близких, Водолей по знаку зодиака, попросит
вас оказать ему услугу, после которой ваша жизнь перевернётся» Ну,
поняла?
- Да. Я поняла, что этот твой Семёнов тупо нахуячил одинаковый гороскоп
всем подряд, а сам, поди, стоит у твоего подъезда в кожаном пальто, и
эксгибиционирует хуй. В надежде, что ты, дура, поведёшься.
- Ну ты и уродина… - Скривилась Ершова. – Гороскоп у всех разный. Такой
кал только у Овнов и Водолеев. Значит, у тебя, и у меня. И ведь всё в
ёлочку катит. Смотри: у тебя всё хуёво. Так? Ты вышла на улицу, потому
что я тебя попросила. Так? А у меня сегодня будет роковая встреча, и я
Водолей! Короче, щас мы с тобой красимся-подмываемся на всякий-який, и
идём на улицу навстречу моему щастью.
Я возмутилась:
- Знаеш чо? Это твоё щастье – ты и пиздуй на улицу. Кстати, будь
осторожнее, у подъезда кто-то насрал. Подозреваю, что астролог Семёнов.
Едем дальше: мне никаких встреч не обещано, поэтому я останусь тут и
буду пить. Дай текилу.
- Да щас тебе. – Ершова спрыгнула со стола, и пнула Фифу, отчего та
хрюкнула и перестала дышать. - Будь ты человеком, жаба старая. Ну, что
тебе стоит пойти со мной навстречу моей роковой встрече? Тем более, у
тебя там написано, что твоя жызнь тоже перевернёцца.
- Юль. – Я смотрела на вещи трезво, потому что собралась умирать, и
решения своего пока не поменяла. – Юль, ты ёбнутая. С чего ты взяла,
что эта встреча для тебя будет щастливой? Вдруг тебя выебет на улице
бомж, заразит ящуром, и ты сдохнешь в корчах? А поскольку мне тоже
обещано что-то непонятное, то, скорее всего, меня тоже выебут. И тоже
явно какой-нить Укупник. После чего я напьюсь яблочнова уксуса, и умру
в муках. Вообще, судя по всему, сегодня надо сидеть дома, и не искушать
судьбу. Раз ты так веришь Семёнову.
- Нет. – Юлька была непоколебима. – Нет. Я жопой чувствую: сегодняшний
день станет знаменательным. Чота мы с тобой, баба Лида, в девках
засиделись. Пора бы нам женихов уже найти. А сегодня, чую, самый день
для встречи женихов. И не спорь со мной! У меня предчувствие хорошее.
Даю пять минут на то, чтобы ты нарисовала на ебле малиновую улыбку, и
накрутила чёлку на бигудю А потом мы с тобой дружно выйдем на улицу,
навстречу судьбе. Всё.
Через полчаса мы с Юлькой стояли возле её подъезда, и вглядывались в мокрую темноту.
- Ты жениха видишь? – Юлька вытянула шею, и посмотрела на меня. – Лично я вижу залупу.
- Астролога Семёнова? – Я тоже вытянула шею. – Вижу только помойку. И бомжа, кстати, тоже вижу.
- Тьфу на тебя. – Поёжилась Ершова. – Не каркай, дура. Где, блять, таинственные силы-то?
- В пизде. – Я замёрзла, и очень хотела домой. Поэтому позволяла себе
грубости. – У Семёнова, блять, спроси. Он же Нострадамус, он же всё
знает.
- Знаешь чо? – Нашлась Юлька. – А может, нам надо отойти подальше от подъезда, и там искать роковую встречу?
- Ага. Отойди. В темноту. К помойке поближе. Там тебе и будет жених, блять. Бомж, смотрю, уже и хуй достал.
- Дура. Он просто ссыт. – Юлька расправила плечи. – Короче, делай что хочешь, а я пойду.
- Куда?!
- Гулять.
- В такую погоду?! В одиннадцать вечера?!
- Да. Я чувствую, сегодня мой день.
- А я чувствую, что надо срочно идти домой, пока мне тут менингит ветром не надуло.
- Ну и иди!
- Ну и пойду!
- Ну и вали!
- Ну и сама вали!
- Подруга, блять!
- Идиотка, блин!
Поскользнувшись на чьём-то какашняке, Ершова въехала в темноту, навстречу своей судьбе.
А я пошла домой.
Умирать от депрессии. Которая теперь ещё более усугубилась.
***
Эпилог.
Телефонный звонок раздался в десять утра.
- Ты простишь меня, жаба? – Тихо, с надеждой спросили в трубке.
- Нет. У меня депрессия. Я всех ненавижу. А тебя в особенности. У меня теперь температура. Скоро я умру от менингита.
- Я печалюсь. – Голос в трубке посуровел. – Я очень печалюсь. У меня нещастье. Ты должна быть ко мне милосердна в такую минуту.
- Тебя выебал бомж? – Я мысленно приготовилась звонить знакомым врачам-венерологам.
- Нет. – Юлька тяжело вздохнула. – Хуже.
- Укупник? – Я мысленно приготовилась звонить знакомым врачам психиатрам.
- Ещё хуже. Я вчера зашла в какой-то трактир, и там накушалась
вкусной-полезной водки. С горя. Ты ж меня бросила, жаба такая… Я,
видимо, сильно накушалась, поэтому у меня теперь нет паспорта, денег,
любимой белой сумочки, которая, кстати, была твоя, а так же отсутствует
один сапог, и один зуб. Сразу говорю: я не виновата, я ничего не помню.
Но не это самое страшное.
- Нет, Юля… - Я почувствовала как у меня задёргался глаз. – Самое
страшное уже случилось. Ты проебала мою сумку! Теперь ты умрёшь.
- Похуй. – Юлька, казалось, совершенно не испугалась перспективы быть убитой. – Посмотри на календарь.
- У меня его нет.
- А у меня есть. И знаешь, чо там, на календаре?
- Осень?
- Осень. Ноябрь. Тринадцатое число.
- И что?
- Две тыщи седьмой год.
- Ахуеть какая новость.
- Да. А журнальчик, как оказалось, был за две тыщи третий… Понимаешь? –
Юлька всхлипнула. – Мы с тобой уже четыре года как проебали своё
щастье!!! Свою роковую встречу! Своих женихов с баблом и крепкими
яйцами! НО!
Юлька замолчала.
Я ждала.
- НО. – В трубке явно расстроились, что эффекта не вышло. – Есть и
хорошая новость! В новом журнале «Лиза» за ноябрь две тыщи седьмого
написано, что тринадцатое ноября станет для Водолеев роковым днём, а
Овнов ждёт сюрприз! Ещё не всё потеряно! Мы ещё встретим наше щастье!
Я переложила телефонную трубку в другую руку, облокотила плечом на стену, и сказала:
- Насчёт сюрприза это в точку. Знаешь, что лежало в той моей сумке,
которую ты удачно проебала? Не знаешь? Я тебе скажу. Там была моя
заначка. На чёрный день. Три штуки баксов. И сегодня этот чёрный день
наступил. Тебе пиздец, Ершова. Я уже иду.
В трубке икнули, и бросили трубку. А я пошла, и на всякий случай проверила свою заначку в тумбочке.
На месте заначка. Куда она денецца?
Только Ершова об этом до сих пор не знает.
И никогда не узнает.
Ибо нехуй вестись на гороскопы.
Головна 
